Несмотря на то, что Аланды живут туризмом, сезон здесь составляет всего шесть недель. И приходится как раз на разгар отпусков в Швеции и Финляндии, так что маркетинг ориентируется практически лишь на жителей этих стран. К примеру, чтобы устроиться на ресепшн в отель, знание двух языков обязательно. И, хотя сами аландцы говорят на шведском, но туристы, приезжающие из Финляндии, требуют, чтобы с ними тут общались на их языке - “мол, острова-то хоть и автономные, но все равно наши”. Поэтому на английском - который здесь знают абсолютно все - доступна лишь небольшая брошюрка, да в некоторых ресторанах - строчки в меню. На русском же нет вообще ничего. А зря - ведь сюда с удовольствием приезжали бы обитатели мегаполисов, замученные грязным воздухом, пробками и бесконечными толпами людей. Да и в целом полтора месяца - срок явно недостаточный. Поэтому маркетинговые отделы пытаются придумать побольше поводов посетить острова не в сезон. Правда, опять почему-то в основном для шведов и финнов.

Одним из таких мероприятий стал праздник урожая или Skordefest. Первоначально он был исключительно местным фестивалем - после сбора всего, что выросло за лето, самые большие фермы организовывали гуляния, на которые собирались фермеры поменьше и жители Мариехамна.
Но в последнее время произошли позитивные подвижки - решено было сделать мероприятие доступным для всех. К примеру, специальные автобусы Viking line в субботу в 12 часов дня собирают всех желающих и отправляются в шестичасовое путешествие по архипелагу.
Строгой официальной программы нет, но в зависимости от водителя и его настроения можно выслушать целую лекцию о фермерском труде, нелегкой жизни и опасностях, подстерегающих человека, который двадцать семь лет провел за рулем и через шесть дней уходит на пенсию. А можно за всю дорогу услышать полдюжины фраз из разряда - “это самая большая молочная ферма, здесь вы сможете продегустировать, наверное, сыр, автобус уезжает через час”.

В наш маршрут попали четыре фермы. Первые две расположились неподалеку друг от друга и если изнеженный горожанин не желал топать по грязи, то платил евро и перемещался в телеге с “впряженным” трактором-ветераном.
Продают здесь все, причем плоды земли занимают не самую большую часть.
Первый амбар, в который мы зашли, оказался заполнен содержимым чердаков десятка окрестных ферм. Сапоги, посуда, носки, сломанные велосипеды, картины местных художников, сборник стихов Лермонтова, парики… все это было аккуратно рассортировано, а через пару часов беспорядочно свалено в огромные кучи. Впрочем, очередь желающих приобрести предметы старины практически не уменьшалась.
Не меньше народа стремилось к еде. Вне зависимости от специализации фермы, в эти дни все готовят супы, черпаками разливают облепиховый сок и продают тысячи хот-догов. Наверное, самым необычным блюдом оказался хлеб, испеченный с добавлением яблочного сидра.

Кроме самой ярмарки мероприятий здесь немного. На Великих Полях (крупнейшей молочной фермы архипелага) желающим предлагали кидать сапоги, таскать свинью и прыгать в стогах сена. Впрочем, большую часть посетителей от этого беззаботного веселья отвлекала очередь на бесплатную дегустацию колбасы.
Официально праздник урожая длится три дня - в пятницу и субботу до 11 вечера, в воскресенье - до пяти. В реальности же уже в три часа многие рестораны были закрыты. В том числе и тот, где продается единственное на Аландах яблочное вино.

… Попасть в Мариехамн можно разными паромами - из Хельсинки, из Турку, и даже переезжая по маленьким островкам. Но ближе всего - за два часа - из Кapellskär. Этот порт находится в полутора часах от Стокгольма и проще всего доехать туда также автобусом Viking line, который отходит от центрального вокзала. В будний день паромов всего два - в 12 и в 19.
На первый мы никак не успевали, поэтому решили провести несколько часов, гуляя по Стокгольму.

Viking line прибывает прямо в историческую часть города. Слева - залив и острова с симпатичными домиками. Справа - высокая скала, длиной в полтора километра, которую сейчас начали то ли ремонтировать, то ли просто выравнивать.
А буквально через двадцать минут попадаешь в старый город - Гамла стан.
Именно здесь в середине XIII века появились первые здания будущего Стокгольма, и именно старинными домами он отличается от Хельсинки - в последнем домов старше восемнадцатого века просто нет.
И таких узких улочек тоже. Свернув в одну из них, мы наткнулись на симпатичное кафе-отель в стиле 1700-х годов. Пирожные там действительно домашнего изготовления, хлеб пекут к завтраку каждый день, а прочие продукты привозят с ближайших ферм.
А в другой улочке (чуть-чуть пошире) мы обнаружили арабскую кофейню, причем с точно такой же обстановкой, как где-нибудь в Тунисе. Из посетителей - одни мужчины (арабской национальности, естественно) который пьют кофе из стеклянных стаканов, а сахар накладывают руками. Но зато цена - всего 2,5 евро.
Впрочем, больше всего в старом городе, конечно же, сувенирных магазинов. Помимо всевозможных флагов, вазочек и кружек, там продаются деревянные лошади (самая маленькая - 17 евро) и сумки с Пеппи ДлинныйЧулок, которой - если судить по фотографии - уже явно давно за тридцать.

Что до изменений, то на Viking line, во-первых, действительно появился паспортный контроль, поэтому “беженцы” с кораблей полностью исчезли, и их место в каютах класса С заняли финны - из тех, кто проводит свою жизнь возле пабов где-нибудь в Контула.
Во-вторых, на дискотеке вместо привычного тяжелого рока теперь стали играть вальс, танго и фокстрот. И - что еще более приятно - оказалось, что очень многие пассажиры умеют все это танцевать. Ну а в третьих, вместо кают, напоминающих поездное купе, появились практически номера четырехзвездочного отеля - с двуспальной кроватью и красиво сложенными полотенцами.

Впрочем, на Viking line, который следует из Кapellskär в Мариехамн подобных изысков нет. Каюты самые что ни на есть простые, но там, тем не менее, есть душ и туалет. И если путешествуешь с компанией, то, к примеру, двухместная каюта обойдется дешевле, чем просто место на палубе. И уж тем более, если собираешься закупиться в taxfree - на Аландах есть только один “Alko” - и как ни пытались местные жители отвоевать свои права, продажи на алкоголь этого никак не коснулось. Да, аландцы считают свои законы выше, чем финские, да они имеют право выбрать губернатора и затем послать список из претендентов в main land, да, они считают, что изучение мало распространенного финского совершенно не обязательно, но что касается вина… Не известно, в чем причина решения местных боссов, но тут они оказались тверды.

…Стрелки часов уже приближались к полуночи, и две трети аландских таксистов затребовали полторы сотни евро за сорокаминутную поездку. Учитывая, что эта сумма составляла большую часть нашего бюджета, было решено действовать креативно и попросить сотрудников Viking line бросить клич - не собирается ли кто из пассажиров двигаться на север. Стюард отнесся к затее достаточно скептично (это же так далеко, да и не живет там никто), но, видимо, спрашивал каждого проходящего мимо. Поэтому минут через десять желающие внезапно нашлись. Причем сразу два. Первой оказалась шведская дизайнер, которая делает еду красивой. Вторым - как выяснилось на следующий день - был менеджер отеля Havsvidden, в который мы направлялись. Возрадовавшись спасению и доброте людей, мы условились встретиться с дизайнером за полчаса до прибытия.

Впрочем, паром и близящиеся дни сбора урожая одинаково действуют на многих прибывающих. Например, выехать с парома на сушу нам удалось далеко не сразу - водитель машины перед нами успел дважды заснуть, а чуть позже мы наткнулись на него, выписывающего зигзаги на темной проселочной дороге.
Вообще, ночные путешествия по архипелагу сами по себе обладают немного усыпляющим, но сказочным эффектом. Когда пропадают фонари (а это происходит довольно скоро), над путешественниками остается только звездное небо, а по обочинам - скрюченные елки, странной формы камни и мелькающие между ними загадочные ночные животные. Да и с расстоянием творится что то необычное - последние семь километров мы преодолевали минут пятнадцать.

Несмотря на то, что отель Havsvidden считается одним из самых дорогих на архипелаге, и именно здесь принимают делегации всевозможных политиков, ночью здесь пусто. Поэтому для поздних гостей ключи оставляют в почтовом ящике, что, с одной стороны, заставляет вспомнить времена всеобщего доверия, с другой увеличивает шанс наткнуться на спящего в вашем номере гостя, перепутавшего ключи.

Откуда здесь вообще взялся отель? Изначально владелец албанского банка построил здесь лечебницу, которая занималась тем, что располагала больных головой на восток, ногами на запад и этим боролась со всевозможными расстройствами. По какой-то причине проект не нашел большого количества желающих, и через пять лет началась процедура банкротства.
Мыс, далеко уходящий в море, не опустел лишь из-за того, что несколько богатых жителей решили возвести здесь по настоящему роскошные виллы. А вскоре к их владельцам пришли представители одной предприимчивой компании и предложили сдавать виллы туристам, а прибыль делить.

Почти четыре десятка домов зимой пустеют, поэтому владельцы отеля оставляют здесь смотрителя. Будучи даже летом суровым, пейзаж уже к ноябрю переходит в категорию брутальных, и одинокому человеку можно почувствовать себя почти как в романах Стивена Кинга - в окрестных лесах обнаружились тропинки из камней, (как в Кладбище домашних животных) а на вершине соседнего холма скрипит на ветру огромный, угловатый деревянный лось.

Алексей Табаков