Успешное трудоустройство, как известно, зависит от многого. От сферы деятельности, образования, пожеланий к зарплате, знания языков… В Финляндии официальных два: финский и шведский, поэтому рекомендуется выучить хотя бы один из них. Английский и русский также приветствуются.

В теории считается, что для решения этого вопроса следует обращаться на биржу труда, в рекрутинговые компании, к родственникам или друзьям, регулярно просматривать вакансии, опубликованные в газетах и на сайтах. На практике оказывается, что даже на самые «красивые» резюме потенциальные работодатели годами не реагируют, все привлекательные должности уже заняты, и высококлассного специалиста со знанием кучи языков никто особо-то и не ждет. В этой ситуации все зависит от упорства и активности претендента на рабочее место. У одного в итоге получается, у другого нет. Впрочем, лучше прочитайте несколько историй трудоустройства в Финляндии.

Через биржу труда…

Как всем известно, сапоги должен тачать сапожник, отвечать за пироги – пирожник, а биржа труда заниматься трудоустройством. В таком случае небесная ось остается на своем месте, да и дела худо-бедно делаются. По крайней мере, иногда.

Первое столкновение с биржей труда у Эльвиры произошло на редкость удачно. Бывший финансовый директор, некогда владелица собственной фирмы в Петербурге, она приехала в Финляндию три года назад. Не за социальными благами и возможностью несколько десятилетий плавно интегрироваться в общество, а просто потому, что здесь уже давно жили все родственники и друзья. Да и экология лучше.

Не имея опыта работы на финском рынке, она, подумав логически, решила сходить зарегистрироваться на биржу труда, где попала на прием к сотруднице по имени Кирси. Чиновница быстро записала Эльвиру на всевозможные курсы, снабдив заполненные анкеты своим замечанием, что человек с таким опытом работы и багажом знаний должен как можно быстрее пройти все необходимые формальности и начать приносить пользу обществу.

Эльвира была единственным человеком на языковых курсах, которая восхищалась оперативной работой биржи труда. Остальные «ученики» испытывали некоторые сомнения и делились опытом, что сам факт работы для этой организации довольно нетипичен.

Впрочем, курсы курсами, но для устройства на нормальную работу требовалось CV. Ну не может же финансовый директор вступить в должность, не имея никакого опыта работы в стране? Поэтому через некоторое время Эльвира вновь пришла на биржу и обнаружила, что Кирси больше не работает. А принявший ее другой специалист оказался очень удивлен визитом:

- Поищите на сайте, заполните формы, - заявил он.- А такие, как Кирси, у нас работать не должны. Видите, ее нет, а вы ничего не знаете. Непорядок.

Нежелание биржи труда искать кому-либо работу (что и в самом деле нелегко) компенсируется готовностью посадить желающего на 500 дней пособия, периодически разбавляя его несколькими месяцами практики.

Самостоятельный поиск работы у Эльвиры затянулся, но зато у нее появилась возможность попасть на курсы повышения квалификации. Целых восемь часов в месяц люди посвящали изучению маркетинга. Остальные 712 были более или менее свободными, и терять их на сидение дома показалось Эльвире не очень рациональным. К тому же, сайт биржи труда все-таки помог найти место практики.

…Владелец компании, поставляющей мясо в Россию, на собеседовании пытался узнать о будущей практикантке все, включая ее личные планы на жизнь.
Практика предполагала тренинг под руководством «учителя» как в местной системе бухгалтерии, так и в международной.
Но, когда необходимый наставник так и не появился, Эльвира просто начала работать. И довольно быстро выяснилось, что последние несколько лет трудились на компанию исключительно практиканты, которые имели довольно общие представления о ведении документации. К тому же, на этом посту их сменилось столько, что большая часть времени ушла на приведение всех дел в относительный порядок.
Сам глава компании большую часть времени сидел в своем кабинете, заполнял Lotto и очень удивлялся, когда практиканты сообщали, что у них должен быть обеденный перерыв.
Помимо Эльвиры в офисе сидело еще трое «подмастерьев», которые не имели ни малейшего опыта в ведении бухгалтерии и обращении с финансами. Поэтому пришлось добавить к своим обязанностям еще и работу их наставником. По крайней мере, хоть один - молодой строитель из Украины - проявлял желание понять все эти цифры.
А через несколько месяцев Эльвира решила любопытства ради сходить на биржу труда и выяснить, что, вообще-то, подразумевается под практикой. Дело было в пятницу. А уже в понедельник ей позвонил начальник, заявил, что на работу ей больше приходить нельзя.

- Если я не приду на работу, то получается, что я игнорирую данную мне возможность практиковаться, - объясняет Эльвира - А это грозит санкциями. Поэтому я все-таки пришла в офис.

Вскоре выяснилось, что босс просто написал заявление от ее имени, расписался за нее и сообщил, что практиковаться она больше не хочет.
Подобной наглости не ожидала даже бывший финансовый директор. Кстати, общаясь с «товарищами по несчастью» в очередях на бирже труда, она выяснила, что на ее «начальника» жалуется не она одна. Тем не менее, практикантов к нему продолжают посылать.

Расписав свои претензии на страницу, Эльвира получила ответ из двух строчек: «вы, мол, не правы» - и штрафные санкции за два месяца. Обжаловав это решение, она получила ответ поподробнее: так как вы одновременно учились и практиковались, то служба труда выдала на вас кучу лишних денег. Извольте вернуть шесть тысяч евро. То, что направление и на курсы, и на практику подписывала одна и та же организация, саму организацию почему-то не касалось.

Что интересно, подать на биржу труда в суд нельзя, а только на Kela. (Так как в данном случае решение выдала Кела, а биржа труда – только рекомендацию). Кела в таком случае начинает бюрократическую переписку с биржей, отдельными чиновниками… И через некоторое время абсолютно забывается про человека, который жалобу и подавал.



Самостоятельно

- Когда 20 лет назад, выйдя замуж, я переехала в Финляндию и начала поиски работы, то очень быстро выяснила: для биржи труда существуют три весьма «неприятные» категории посетителей: ингермаландцы, беженцы и иностранные жены финнов. Эта организация категорически не хотела тратить на них государственные деньги: первые две и так на полном обеспечении, а третьи…

«Вот пусть муж вас и содержит», - такой ответ Наталья слышала на протяжении многих месяцев, пытаясь «пробить» языковые курсы от этой организации. Как известно, за добросовестное изучение финского безработными иммигрантами биржа труда платит им деньги. Не очень большие, но вполне сопоставимые с прожиточным минимумом даже в столице. А потому всеми силами пытается «не своих» отпихнуть: идите, мол, на платные. Но те, во-первых, дорогие, а во-вторых, как правило, краткосрочные и нужного для трудоустройства уровня языка на них не получишь. Кстати, ребенка не брали в детский сад по той же причине: «есть, кому его маму содержать, и дома может посидеть».

В итоге, собрав многочисленные отказы и окончательно разозлившись, Наталья пробилась к какой-то большой начальнице. Та под напором «русской жены» сдалась и дала, наконец, направление на курсы. А там повезло: попалась преподавательница, может, единственная в своем роде, которой удалось заставить учеников полюбить язык и захотеть его выучить. А заодно, и культуру страны: она водила свой курс и в театры, и на экскурсии, так что процесс интеграции шел легко и приятно.
Но потом Наталью почему-то опять никто не захотел брать на практику, которая стала необходимой уже для следующих курсов, профессиональных: для будущих продавцов. Впрочем, по мнению Натальи, если у тебя, действительно, есть желание работать с людьми и умение продавать, то небольшой тренинг полезен. Если нет: никакие курсы не помогут.

- Я обошла весь Итакескус, - вспоминает она,- и только хозяин последнего в списке магазинчика детской одежды согласился. Впрочем, тогда отношение к иностранцам было гораздо прохладнее, да и знание русского не настолько востребовано.

Потом в этом торговом центре открылся Стокманн, Наталья устроилась на практику в отдел мужской одежды. Почему именно туда?

Никогда не хотела работать с женщинами, - признается она.- Они капризные, привередливые и, если что-то им не подходит, будут возмущаться и возражать. А представители сильного пола в аналогичной ситуации всегда обращаются за советом к профессионалу, то есть, ко мне. Поэтому каждого мужчину я одеваю как своего.

В Стокманне Наталья проработала четырнадцать лет и лишь недавно она поменяла его на небольшой бутик.

- Я люблю то, что делаю, и клиенты это видят, - считает она.- А еще мне нравится, что каждый день приходят разные покупатели, пусть даже с иногда весьма «экзотическими» требованиями. Вот, например, мужчина лет семидесяти долго-долго перебирал брюки пока, наконец, я не попросила: «Ну, дайте же и мне поработать!» Он обрадовался, достал из кармана банку из-под кофе ярко-золотистого цвета: мол, что-то подобное нужно, причем исключительно шелковое. Или, на крайний случай вот такого оттенка: из другого кармана извлекается прядь волос, отрезанная, судя по всему, у куклы Барби. Оказывается, человек по вечерам ходит на танцы, и без подобных брюк ему никак нельзя…
Хотя есть и уже и постоянные клиенты: те приходят не только за одеждой, но и просто поговорить, пожаловаться на жизнь или, наоборот, поделиться радостью.


…По знакомству

Семья пригласила Ольгу присматривать за детьми. Муж – ирландец, жена – украинка. Тем не менее, они почему-то решили, что их отпрыскам требуется «сохранить наследство» в виде русского языка.
Предварительно договариваясь с «гувернанткой» решили, что она будет заниматься исключительно детьми. И не больше шести часов в день – как раз отвезти подопечных в школу, забрать, помочь сделать уроки, погулять и закончить рабочий день. За это была обещана комната, питание и прочие блага цивилизации. Однако быстро выяснилось, что в обязанности Ольги входит уборка, причем не только детских комнат (они же по всех квартире ходят!), готовка – нашинкуй капусту, почисть картошку- и дополнительный досуг с детьми. Последний был решен с поистине макиавеллиевским изяществом – единственный телевизор переместился в комнату «гувернантки», а следом за ним мигрировали и трое детей.
Трехразовое питание быстро превратилось в кефир и пару бутербродов. Другие продукты убирались во второй холодильник, на который вешался замок. Извлекалось что-либо оттуда исключительно тогда, когда «надсмотрщица» над детьми уходила на вечерние курсы.