Еще пару лет назад у этой семьи из Алеппо был собственный замок, конюшня, несколько фабрик, репетитора по английскому детям выписывали из Великобритании, а на шоппинг выезжали в Ливан. После того, как все разбомбили, денег осталось лишь на путь в Европу, причем кому-нибудь одному. О том, сколько стоит нелегально добраться в Финляндию из Сирии, сделать фальшивый паспорт, чем привлекает южных беженцев холодная страна и как работает составленный чиновниками интеграционный план, рассказывает Кристина.

Окончательное решение покинуть Сирию я решилась в сентябре 2015 года, а в конце октября уже стояла в полицейском участке в Хельсинки и искала, где взять номер очереди. Впрочем, месяц выдался еще тот. Первое, что стоит знать о нелегальном пересечении границы другого государства - это очень дорого. Контрабандисты, согласившиеся доставить меня из Алеппо в Турцию, назвали сумму 1400 долларов. Тут мне повезло первый раз, и водитель грузовика справился со своей задачей. Хотя три дня в фуре с двумя десятками таких же беженцев, да под жарким солнцем приятными не назовешь. Добравшись до Турции, группа примерно на неделю залегает на дно, пока идет поиск лодки, способной доплыть до берегов Греции. Все это время приходится не выходить из номера самого дешевого отеля ( кстати, оплачивать его нужно самостоятельно). Мне повезло и второй раз - в лодке было всего четырнадцать человек ,включая двух спасателей. Стоимость переправы по воде составила еще 1200 долларов. Под покровом ночи нас высадили на каком-то каменистом острове, заверили, что греческий патруль подберет нас через несколько часов и уплыли. Но прошел, час, два… И даже через пять не было видно никаких следов спасателей. Не было и воды. Но самое неприятное, что из всей группы я была единственная женщина, и при этом не мусульманка. Моя непокрытая голова и рваные джинсы в какой-то момент показались арабским мужчинам оскорбительными. Спас положение единственный заступившийся за меня человек. Который, кстати, и понял, что со спасателями придется связываться самостоятельно, а единственной, кто говорил по-английски, была как раз я. И все равно оказалось, что обьяснить им по телефону свое местоположение, оперируя только тем, что остров, на котором мы находимся, каменистый, а на греческом берегу с него видна какая-то башня, была очень непростая задача. Впрочем, через несколько часов прибыл военный корабль и нас доставили на Кос. Откуда я после недели пребывания в местном лагере беженцев на пароме добралась до Афин.

Контрабандная перевозка людей - это огромная индустрия, в которой участвуют как крупные корпорации, так и частные предприниматели. У них есть офисы в центре городов, секретари, бухгалтерия, и чуть ли не маркетинговый отдел. Все это происходит под прикрытием консалтинговых фирм.
Дело в том, что подобный побег могут себе позволить только достаточно обеспеченные люди, а они привыкли к хорошему сервису. Но, несмотря на рекомендации и репутацию, всегда есть шанс попасть к “недобросовестным” контрабандистам, которые - в лучшем случае - выкинут клиентов посреди какой- нибудь пустоши. Ведь люди везут все свои сбережения на себе, и соблазн отобрать их всегда велик. Некоторых контрабандистов ловят турецкие пограничники, другие же после года работы сколачивают такое состояние, что сами без проблем перебираются в Германию или Францию, где живут на уровне среднего класса, открывают бизнес…
В крупных же “логистических” компаниях случается, что исполнители пытаются взять заказ на стороне, набивают в лодку сорок человек вместо двадцати. Или же владелец предприятия, сидящий где-нибудь в Милане, перестает держать руку на пульсе.

В Афинах меня ожидала одна из самых крупных трат - фальшивый паспорт, позволяющий путешествовать по Европе. Дело в том, что я еще до отъезда подобрала себе несколько вариантов, где можно остаться жить. Из требований основных было два - там должно быть холодно и мало арабов. То есть, Швеция и Финляндия. Добраться до этих стран без паспорта - затея сомнительная. Хотя как оказалось позже, мужчина, заступившийся за меня на острове, проделал аналогичный путь за несколько месяцев - на поездах, автобусах, попутках и пешком, причем безо всяких документов.

Воспользовавшись контактами, которые мне дали в Турции, я нашла человека, готового сделать мне немецкий паспорт. За пять тысяч долларов.
Работает это так. После того, как мы ударили по рукам, я отправилась в ближайшее отделение western union, положила на указанный депозит деньги и защитила их определенным паролем. Только узнав его, изготовитель паспорта может получить деньги. Обычно этот пароль сообщают сразу же, как проходят контроль безопасности в аэропорту. Но я слышала, что некоторых снимали прямо с рейсов, поэтому сразу сказала, что деньги за паспорт человек получит только тогда, когда я приземлюсь в Стокгольме. Документы готовили девять дней, что окончательно истощило мои финансовые запасы, но зато паспорт не вызвал никаких вопросов в аэропорту.

Лет пять назад, когда ситуация была попроще, сирийцы покупали тур в Россию и сразу переходили границу с Финляндией. Сейчас этот канал практически перекрыт.

В Стокгольме я провела четыре дня, решая - идти в полицию или нет. Оказалось, что арабов здесь много. Поэтому на последние деньги был приобретен билет на Викинг лайн. В половину десятого я спустилась с трапа, вышла из терминала, прогулялась до центра города и почувствовала, что наконец-то добралась домой. Через час офицер полиции уже выслушивал мою историю.

Его очень удивило качество паспорта, то, что я хорошо говорю по-английски и факт, что в Сирии есть католики. Впрочем, все необходимые формы мне выдали немедленно, помогли их заполнить и - за что я очень благодарна - приняли решение о предоставлении вида на жительство буквально за три месяца.
Процедура принятия решения включает в себя как минимум два расследование. Первое - почти формальное, зато второе - крайне серьезное. Сотрудники полиции задают массу вопросов, начиная от отношения к режиму, заканчивая контактами того, кто сделал паспорт (впрочем, и имя, и телефон там меняются каждую неделю). Могут попросить описать улицу, где я жила. Я всегда отвечала правду, поэтому расследование не заняло много времени.
Гораздо сложнее приходится тем, кто участвовал в военных действиях - в некоторых случаях рассмотрение затягивалось на девять месяцев. К тому же, очень многие называют не свою родную страну, а какой-нибудь регион с неспокойной обстановкой. Таких часто ловят на незнании языка или акценте, для чего полиция нанимает людей, приехавших когда-то сюда из Ирака или Сирии. И, если человека все-таки поймали на лжи, то назначается третье расследование, сильно уменьшающее шансы на положительное решение.

Пока идет рассмотрение дела, беженец может жить в лагере. Мой, например, под управлением красного креста находился по соседству с психиатрической клиникой. Но покинула я его не поэтому. Несмотря на прекрасную работу волонтеров, которые действительно пытаются помочь пережить людям стрессовую ситуацию, среди самих беженцев отношения натянутые. Воровство, драки, постоянные “выяснения отношений”, в том числе, с помощью ножа делают пребывание здесь не особо-то безопасным.
Кроме того, я опять оказалась единственной не мусульманкой, и непокрытая голова стала главной проблемой. Это шокировало даже живших со мной в комнате женщин.

Поэтому сначала я переехала к родственникам в Лаппеенранту , а затем в Эспоо. Тут, собственно, и начался воплощаться в жизнь подготовленный моим куратором из социальной службы интеграционный план. Пунктов в нем много и часть из них клиенту не известна.
Но первый - это получение ID-документа и открытие банковского счета. Некоторые игнорируют его вполне сознательно - нет банковского аккаунта, значит невозможно платить по счетам.

Второй - поиск жилья. Kela оплачивает 80 процентов, но задача по нахождению квартиры и договора с арендодателем полностью на тебе. Иногда это непросто, владелец может сомневаться в платежеспособности, но лично у меня таких проблем не возникло. На следующий после заселения день хозяйка принесла мне свежей выпечки и подарила несколько стульев и стол.
Разумеется, можно все три года, которые отведены на план, провести в лагере, но о какой интеграции можно говорить, когда ты окружен не европейской культурой? Тот же распорядок дня, тот же язык, те же обычаи . Приехать в новую страну и фактически жить в старой, как мне кажется, не лучшая идея. Ведь пока научишься пользоваться сауной, записываться в прачечную и сортировать мусор, уже поймешь финнов гораздо лучше, чем посетив специальный интеграционный курс. Единственное, что я пока не понимаю - почему здесь так строго с покупкой лекарств.

Похожая история и с изучением языка. Одна из причин, почему на интеграцию отводится три года - именно столько надо, чтобы сдать уровень B2.2. Но очереди на курсы длинные, и, если не искать их самостоятельно, можно потерять год-другой. Я этого позволить себе не могу, поэтому записалась сразу на два курса. Формально это не разрешено, но и социальный работник, и директор школы пошли мне на встречу. В конце-концов, это единственный способ адаптироваться и начать искать работу. При этом после трех лет мне в любом случае должны предложить какую-нибудь вакансию, но как это будет работать на практике, я не знаю.

Если человек хотя бы немного говорит на английском, то курсы необходимо искать самостоятельно, говорить с учителем и потом информировать Kela, что учиться ты будешь тут и у такого то преподавателя. Первый раз я попала на курс, который шел почти полтора года до уровня A.2.2. Половина студентов приходила туда спать. Кто-то даже храпел. Разумеется ничему научиться в таких условиях нельзя.

Живя у себя на родине, я десять лет возглавляла отделение в крупной компании, снимала рекламу для Катарских авиалиний, Пепси и Bic. При этом я понимаю, что здесь начинать придется с уровня ассистента младшего помощника. Но лучше уж так, чем просто сидеть на пособии.

Записал Алексей Табаков