Концепция “окон Овертона" - как технологии уничтожения человечности - не раз подвергалась сомнениям за примитивизацию и фактическое сведение идеи к телеологии: философскому предположению о том, что в каждом процессе или действии есть некая цель. Считалось, что высказывания, лежащие в пределах концепции, безопасны как для общества, так и для публичных лиц, стремящихся сохранить имидж предсказуемости и надежности для продолжения карьеры. В критике отмечалось, что из-за многообразия социальных слоев в современном обществе, идея единого для всех “окна” попросту неприменима. Сам Джозеф Овертон, впрочем, на звание ученого не претендовал. Он лишь в форме алгоритма объяснил, как путем всего нескольких пошаговых действий можно вызвать принятие - отдельного явления или системы в целом - которые не так давно считались абсолютно невозможными. При этом простота и наглядность концепции позволяют воспользоваться ею даже полным идиотам. Что они с враньем про “пандемию” и сделали.


В своих “окнах” автор изложил, как совершенно чуждые для той или иной эпохи идеи могут быть подняты из презрения и даже преступления, “отреставрированы”, потом законодательно закреплены и превращены в новую норму. В качестве примера он описал такие явления, как гомосексуализм и каннибализм. Первое, как известно, на протяжении тысячелетий считалось в лучшем случае серьезным отклонением от нормы. Второе - указывало на принадлежность к очень диким кровожадным племенам.
Тем не менее, оказалось, что принудительно навязывая обществу толерантность, эвфемизм, принадлежность к стае, иллюзию авторитета и, наконец, “законность” - можно привить все, что угодно.

- В фармакологии “толерантность” – это снижение реакции на повторяющееся введение лекарств, в иммунологии – состояние организма, при котором он не способен вырабатывать антитела, а психологии еще и добровольное перенесение страданий. Именно это свойство позволяет людям терпеть навязанные им взгляды, как собственные - из-за опасения вызвать агрессию и недовольство у оппонента.

- “Эвфемизм” (синоним) является обязательным следующим звеном для преодоления внутреннего сопротивления. Классический пример: “златокудрая дева” и “рыжая девка” - хоть и означают одно и то же, но несут совершенно разную эмоциональную нагрузку.

- “Принадлежность к стае” является совокупностью потребностей - в том числе, в кажущейся безопасности.

- “Иллюзия авторитета” - возможность примерить как собственные те идеи, которые были навязаны извне. Если внутри человека остается еще кусок несогласия, то “авторитет” вроде как принимает ответственность на себя. Даже если эти “авторитеты” звучат, как “ВОЗ заявило” или “министерство утверждает”.

“Законность” становится вершиной принятия чуждых норм. Причем чем больше сомнений в моральности “закона”, тем больше появляется желающих его отстоять. Психиатр Юнг считал, что ярый фанатизм - это как раз признак подавленного сомнения. Ведь в случае насаждения авторитарных мер, тотального контроля, “самоизоляции” и очень странного “карантина” (когда бюрократам можно везде свободно передвигаться, а людям - нет) полного убеждения все равно не происходит. Поэтому, чтобы не чувствовать себя дураком, приходится давить на окружающих. И именно “закон” - даже самый кровожадный - дает на это право, пусть чисто формально.


Информация, накопившаяся за несколько месяцев о главной “страшилке" века - коронавирусе - все больше и больше подтверждает его весьма среднюю опасность по сравнению с другими заболеваниями. При этом нет никаких вразумительных объяснений “глобального лечения мигрени путем мировой гильотины”.
По крайней мере, с медицинской точки зрения. (Если, конечно, не брать область психиатрии - тут как раз ученым будет, что сказать. Того же Билла Гейтса можно, к примеру, заподозрить в копрофилии - стремлении поглощать экскременты. Он ведь вложил в разработку устройства, превращающее отходы жизнедеятельности в воду, около двухсот миллионов долларов и с удовольствием демонстрировал видео, где уверял, что эта вода вкусна? В свою очередь, копрофилия связана с серьезными психическими проблемами - нарушенным сознанием, кататонической шизофренией, аутоагрессивным поведением, деменцией, энцефалопатией или маразмом.
Московский Бордюрыч явно страдает от комплекса неполноценности, сравнивая себя с “зажравшимися москвичами”, и поэтому хочет превратить столицу в бесконечную тундру, выложенную серой плиткой. Да и советниками у него туго. В частности, последнее “изобретение прогулок по графику” взято прямо из статьи 131 УК РФ: “Прогулки осужденных, содержащихся в тюрьме, проводятся покамерно в дневное время на специально оборудованной на открытом воздухе части территории тюрьмы. Прогулка осужденного может быть досрочно прекращена в случае нарушения им установленных правил внутреннего распорядка”.
Что до прочих мировых организаторов карательных “карантинов”, то у них чувство собственной ущербности из-за фальшивой занятости на самых разных “высоких должностях” способствует в первую очередь разжиганию ненависти по отношению к населению, которое кормит их своими налогами и, невзирая на тотальное “регулирование”, что-то еще создает.)

А вот с точки зрения передела мироустройства причины для “гильотины” есть.
Еще в 2007 году американский экономист Дэни Родрик обозначил глубокую проблему, которая заключается в невозможности одновременного существования огромных корпораций, национальных государств и демократической политики. Для сохранения первых двух, третьей придется пожертвовать. Созданный “запретными мерами против коронавируса” крах мировой экономики призван полностью уничтожить права человека и основанную на них современную цивилизацию.
Ну а кому-то - заработать еще больше виртуальных миллиардов на дальнейшем оцифровании населения Земли. Ведь мы - люди - уже отнюдь не клиенты, которым навязываются электронные системы “госуслуг”, “моих налогов” и “дистанционной медицины”.
Мы - продукты, и чем больше нас в количественном отношении продать, тем выгоднее.
К примеру, совокупная прибыль пяти крупнейших корпораций: Microsoft, Apple, Amazon, Alphabet и Facebook выросла до рекорда - почти шести триллионов долларов.
При этом до “пандемии” цена на их же акции стремительно падала.
В начале апреля ВОЗ неожиданно объявила, что видеоигры эффективны для сдерживания распространения вируса, хотя год назад сама же признала зависимость от видеоигр болезнью. В итоге главными выигравшими от коронавируса стали компании, которые предоставляют услуги видеоконференций, особенно Zoom. Искусственно созданный спрос сделал основателя - Эрика Юаня - одним из самых богатых.

Хотя в целом именно оторванность громадных “прибылей” корпораций от сферы реального производства как раз и является причиной краха существующей модели экономики.
Более 97% денег, используемых всеми людьми и предприятиями в мире, доступны исключительно в виде цифровых банковских депозитов, и лишь менее трех процентов существуют физически - в виде наличных.
Еще одна проблема в том, что сколько бы цифровых денег не было “создано”, их все равно не хватает. Ведь все вновь “нарисованные” суммы представляют собой долговые обязательства, для погашения которых требуются новые. А так как уровень финансового контроля над большинством правительств достиг уже очень высокой отметки, то система начинает пожирать саму себя.
В этой ситуации реальный сектор экономики испытывает постоянный денежный дефицит.
Так не лучше ли от него вообще избавиться как от ненужного?
И если для этого потребуется превращение общества в тупое стадо и возведение абсолютно диких вещей в норму, то почему бы и нет?

Последствия, конечно, будут плачевны - причем как для общества в целом, так и для каждого человека в частности.
Впрочем, организаторы “пандемии” считают, что их лично это ни в коем случае коснется.
Почему? Да потому, что со стороны людей они видят абсолютное безразличие.
“Общество потребления” сделало нас слишком изнеженными и слишком запуганными, повальная дигитализация создала “цифровых слабоумных”, которые сидят на бюджетных деньгах, на почасовых подработках или на минимальном гарантированном государством доходе, больше всего на свете боятся потерять именно эти подачки и совершенно неважно, за что они платятся.

Именно поэтому концепцию Овертона сейчас так легко применить - причем в мировом масштабе. Согласно алгоритму, у каждой из самых казалось бы невозможных идей в обществе существует так называемое “окно возможностей”. В его пределах, ее могут (или не могут) широко обсуждать, открыто поддерживать, пропагандировать и пытаться закрепить законодательно.

Этап первый - снятие табу. Поэтому про диктатуру надо начать публично говорить, но придумать другое название очевидным вещам. “Тоталитарный режим” звучит ужасно, “карантин” - неприятно. Кроме того, при введении ЧС законами абсолютного большинства стран предусмотрена безусловная материальная поддержка пострадавшего населения и прекращение выплат этим населением налогов и прочих обязательных счетов.
А вот “самоизоляция” звучит так, что якобы государство предлагает некую защищенность от опасности. Если при этом еще кричать об интересах “наших детей и стариков”, то те, кто выступает против домашних арестов и электронных концлагерей, в общественном сознании очень быстро начинают казаться преступниками.
Вот для них-то (преступников) и вводятся штрафы.
Затем подключаются СМИ, начинают пугать, цитируя “экспертов”, “ученых”, давая “страшные” цифры и фотографии погибших семь лет назад беженцев на Лампедузе.

На этом этапе общество должно прийти к выводу, что происходящее вполне разумно.
Чтобы “закрепить урок” в сознание искусственно внедряется “поле боя”, в процессе которого адекватные люди признаются радикалами, и вся вина перекладывается как раз на них.
Следующий этап - популяризация. Если еще несколько лет назад члены парламентов, певцы и актеры били себя в грудь, признаваясь в том, что они геи, то нынче модно “болеть коронавирусом”. Иначе останешься не в тренде.

Ну и, наконец, последний этап - легализация. Не заметили, как стремительно “самоизолированные” госдумы, бундестаги, эдускунты и прочие сборища “народных избранников” принимают “законы” о дистанционных обучениях, цифровых документах и всем прочем, что требуется владельцам программ всевозможных радикальных технологий?
В итоге проблема из области просто обсуждаемого переходит в плоскость актуального, подкрепляется законами - с соответствующими наказаниями за отступление от них.
И то, что еще недавно казалось немыслимым, становится нормой.

…В 1817 году французский психиатр Жан Эскироль представил Парижской академии наук свой доклад “О галлюцинациях у душевнобольных”, в котором определил, что “иллюзия -это искаженное или ложное восприятие предметов реальной действительности, а галлюцинация - это восприятие несуществующего в данное время и в данном месте реального предмета”. С тех пор в головах у душевнобольных ничего не изменилось.
Кроме, пожалуй одного - они считают, что управляют всем человечеством.

Впрочем, концепция “окон Овертона” всего лишь технология, поэтому работает так же легко и в обратную сторону.
Возьмем последний шаг - “легитимность”. Со времен древнего Рима и по сегодняшний день только закон (из которых высший человеческий - Всеобщая декларация прав человека) занимает лидирующее место. И никакие иные акты - в том числе, распоряжения, постановления и инструкции не могут вступать в противоречие с ним. Поэтому слова о том, что “несоблюдение принятых правительствами распоряжений может быть административно или уголовно наказуемо” легитимно лишь по отношению к самим министрам, мэрам и губернаторам. (Кстати, все эти “постановления” абсолютно одинаковы, хоть изданы на многих языках. И главная отличительная их особенность, что “обязанность по контролю соблюдения ограничений” возложена на полиции, а не на сотрудников МЧС - как происходит во время реальных чрезвычайных ситуаций.)

Этап следующий - популярность. Опять же когда-то пришедшее из латыни, это слово обозначало “принадлежащее людям” и высокую степень востребованности кого-либо или чего-либо в определенной области. Вы действительно думаете, что нам нужны эти “коронавирусные” бюрократы, потому что они якобы страдают также? И нужны ли они нам вообще, если приносят лишь опасный бред?

Далее - “принадлежность к стае”. Эта древнейшая потребность ассоциировать себя с определенными группами сидит в нас с тех пор, когда мы еще не были людьми. Характеризуется же любая стая тем, что “состоит из особей одного вида, находящихся во взаимном контакте, сходном биологическом состоянии и координирующих свои действия в ходе коллективных перемещений и поиска пищи”. Исходя из этого определения, захотите ли вы сказать главе какого-нибудь банка или корпорации: “мы с тобой одной крови?” Собираетесь ли выть вместе с ними? Или с теми, кто дрожит от страха в намордниках?

Развенчание эвфемизма - “правительство знает, что делает” - современному западному человеку дается труднее всего. Миф о социальном государстве, где “народные избранники” нянчат своих неразумных детей, не давая им спиться, искуриться или, не дай бог, съесть не просертифицированную еду, периодически поддерживается громкими заявлениями о “помощи пострадавшим”, которой в реальности давно уже нет. Людям постсоветским легче - на генетическом уровне уже закрепилось - не верь.

Ну и, наконец, снятие табу. Как написал в замечательной книге “Человек будущего” Юваль Харари: “корпорации, деньги и нации – всего лишь плод нашего воображения. Мы изобрели их ради себя”. Так что ни ВОЗ, ни Евросоюз, ни мэрия, ни фонд, ни страна чисто физически не могут ничего рекомендовать, регулировать, запрещать или закрывать. А вот конкретный миллиардер, бюрократ или жандарм - может. Но должны ли мы все это выполнять, если тот или их иной пост занят в соответствии с ограниченными умственными возможностями?

Ирина Табакова

Уважаемые читатели!
В связи с тем, что по требованию финских бюрократов счет издателя "Новости Хельсинки"
(European values) будет закрыт 20 января, у вас есть еще две недели, чтобы поддержать независимую прессу
и самих себя.
IBAN: FI84 1745 3000 1810 00
BIC: NDEAFIHH