Если люди и научились чему-то во время научных открытий, так это тому, что вещи не всегда таковы, какими кажутся. Эмоции часто называют животными рефлексами, которые противоречат доводам разума. Так, если “примитивная” часть вашего мозга хочет сказать: нами управляют идиоты, то “разумная” ее сдерживает. Это внутреннее сражение является главной концепцией западной цивилизации и встроено во все социальные институты. Иерархические образования подразумевают, что эмоции заставляют нас совершать глупые действия, поэтому требуется контроль со стороны “мышления”, каковым почему-то считается государственное управление. Корни политкорректности растут из тотального убеждения, что без рациональности люди - просто звери. Но сказки, легенды, предания, а вместе с ними философы и писатели утверждают, что именно чувства придают миру смысл. По крайней мере, никакая бестелесная программа - компьютерная, правительственная или церковная - за десятки тысячелетий так и не смогла обрести человеческий интеллект.

- “Залезть на вершину дерева - это не маленький шаг к Луне. Это - конец путешествия -
итальянский профессор Лучано Флориди, исследующий социально-этические последствия цифровой трансформации, весьма скептичен в отношении непреодолимого влечения мейнстрима к искусственному интеллекту. - Если надеть инфракрасные очки и смотреть на мир через этот интерфейс, то человеческое тело и включенный компьютер не сильно отличаются друг от друга. Можно сказать, что при взгляде из этой перспективы в человеке нет ничего особенного - это только источник тепла. И тогда мы выглядим как “умный” тостер или цифровой холодильник. Вопрос только в том, правильный ли это интерфейс. А это зависит от того, что мы хотим узнать с его помощью. Хорош ли этот способ для понимания человеческой природы? Безусловно, нет. На таком уровне абстракции мы уже не можем выделить отличительные черты человека”.

Научная догма предполагает, что у нас есть звериный мозг в “подарочной упаковке” - дошедшие от предков-животных древние эмоциональные цепи, завернутые в схему рационального мышления. Поэтому чувствами можно управлять извне - на что, в общем-то, и рассчитаны любые маркетинг и пропаганда.
Эта точка зрения навязывается как “эволюционная”, хотя на самом деле - всего лишь одна из теорий. Догматический взгляд на человеческую натуру предполагает, что у нас в мозгу существуют контуры, реализующие эмоции, каждый из которых имеет в своей основе набор примитивных рефлексов, часто противоречащих нашей рациональности.
Эмоции выглядят вшитыми в нас, рефлекторно проявляющимися, общими (к примеру, для представителей определенной нации). Поэтому догма утверждает, что они встроены с рождения - как отдельный легко узнаваемый феномен. И когда в мире что-то происходит - война или наводнение, к примеру, эмоции проявляются быстро и автоматически, словно кто-то повернул выключатель. Мы выражаем их на своих лицах помощью хмурого вида, голосом - с помощью крика. Наше тело выдает ощущения в каждом жесте и позе. Рассказ о тревожных новостях активизирует “нейроны страха”, сердце бьется чаще, знобит и мы ощущаем приступ паники. Подобные изменения касаются печали, радости, гнева и всего остального. Любая эмоция определяется базовым шаблоном в мозге и теле. Поэтому можно говорить об “отпечатке”, который однозначно определяет чувство - в точности как отпечатки пальцев идентифицируют самих людей.
Вдохновителем этой идеи стал Чарльз Дарвин. В книге “Выражение эмоций у человека и животных” он провозгласил, что эмоции являются древней частью универсальной человеческой природы, поэтому все люди мира показывают и распознают их без какого-либо обучения.
Но более полувека назад ученые провели эксперимент. На лица добровольцев наложили электроды, фиксирующие сигналы, которые заставляют двигаться мышцы, и начали показывать фильмы и фотографии с разными ситуациями. В итоге выяснилось, что мышечные движения в лучшем случае можно разграничить как приятные или неприятные. Но они не дают надежной картины, когда кто-нибудь сердится, печален или испуган.
Психолог Линда Камрас с коллегами сделали видеозапись детей из разных стран, где игрушечная горилла рычала, чтобы испугать, а ученые удерживали за руку, чтобы рассердить. Потом на просмотре исследователи закрыли лица детей с помощью фильтров, но зрители все равно каким-то образом определяли, что дети с гориллой испуганы, а дети с удерживаемой рукой - сердиты. Они смогли отличить две разных эмоции на основании контекста, не глядя на мимику вообще.
Когда люди боятся, они могут съеживаться и закрыть глаза руками. Или наоборот широко открыть их - чтобы разглядеть опасность, таящуюся за углом.
Но есть стереотип “страха”, известный в той или иной культуре. Воспитатели в детском саду учат: “Нахмуренные люди сердиты. Надутые люди печальны”. Эти условности показывают в мультфильмах, в рекламе и смайликах. Учебники рассказывают об этом студентам-психологам, врачи наставляют своих пациентов, а средства массовой информации распространяют по миру.

На самом деле, восприятие - это сложный процесс, который не оставляет четкого нейронного следа. Эмоции кажутся “встроенными” лишь потому, что мы выросли в определенном социальном окружении. То, что мы переживаем и воспринимаем, не является генетической предрасположенностью. Каждый из нас понимает мир собственным способом, который, впрочем, не обязательно верен.
Наши чувства вовсе не универсальны, они варьируются от одной культуры к другой. Так, в рабовладельческой Америке чернокожие на плантациях не считались людьми. А через двести лет в том же самом месте организация не получает государственного финансирования, если в правлении нет определенного количества представителей этих “меньшинств”.
Столетние попытки выявить физические шаблоны для хотя бы одной эмоции (например, в выражении лица, частоте сердечных сокращений, кровяном давлении или мозговой активности) оказались тщетны. Универсальна ли наша система распознавания эмоций по лицу собеседника?
Работает ли она подобно искусственному интеллекту на основе машинного обучения? То есть, классифицирует ли тонны мимических выражений, делая из них вывод о том, какая конкретная эмоция написана на лице? Оказалось, что нет.
Разные люди читают разные выражения, глядя на одно лицо. Частично это определяется опытом, культурой и даже модой. Если вы ругаетесь с бюрократом, который в ответ молчит и приветливо улыбается, считается, что он хорошо воспитан. Но что, если он просто не способен ни чувствовать, ни думать?

Наши эмоции определяются не только тем, что мы видим, но и как это воспринимаем. “Флаг” превращается в “знамя” лишь благодаря великому подвигу победивших в войне. Или мужеству проигравших.
Мы называем вину “тяжелой”, отношения - “теплыми”, стиль - “корявым”, бег - “ровным”, а взгляд - “колючим”. И это вовсе не случайные красивости языка - все подобные “метафоры” связаны с глубинными свойствами человеческого восприятия.
Телесная аналогия страха  в русском языке -  это физическое состояние во время сильного холода. “Заледенеть от страха, кровь стынет в жилах, оцепенеть”.
В немецком - та же эмоция изначально обозначалась как  “узость” или нехватка пространства - “страх не отпускал его”.
Ярость ассоциируется с кипением. Повышенное давление, выброс адреналина, учащенный пульс… все перемешивается. И вот уже “ярость благородная вскипает, как волна”.

Люди, принадлежащие к разным культурам и религиям, всегда говорят о нравственности в терминах чистоты. “Это дело дурно пахнет”, “грязная работа” (в смысле, противная), “смыть грехи”, “начать с чистого листа” и молва о великом потопе как способе очищения человечества - все эти метафоры прочно связывают этичные поступки и физические ощущение.
Или, наоборот, отвращение. Специалисты по эволюционной психологии считают, что физически это адаптационный навык, появившийся на ранней стадии эволюции с целью держать нас подальше от всяких микробов, паразитов и прочих переносчиков болезней. Но точно так же у нас вызывают брезгливость поступки, которые вроде бы не имеют
отношения к опасности заразиться. Предательство или стукачество, например.
Общение с бюрократами, роботами, “новости о пандемии” и толпы в пластмассовых намордниках - на все это наш мозг реагирует так же, как на дурной запах запаха или прикосновение к грязной вещи.
“Нечистая сила” - много веков люди называют так все, чем можно заразиться и что оказывает на организм такое же вредное воздействие, как прокисший суп.
Боязнь всякой “нечисти” - на самом деле боязнь отравления. При этом абсолютно неважно - является ли тошнота чисто физической (из-за несвежей еды) или эмоциональной - из-за омерзительных картинок на сигаретах или сляпанной алгоритмами тотальной лжи.

Да и в целом “могущество” невидимых и неосязаемых цифровых технологий весьма сомнительно. Ведь понятие важности для нас всегда тесно связано с физическим ощущением веса. На веру в “легальность” документов или “правдивость” средств массовой информации влияет то, что мы испытываем, беря их в руки: качественная ли бумага, плотная ли обложка и насколько монументальна печать.
Когда глашатай на главной площади развертывает плотный бумажный свиток и зачитывает указ короля, толпа воспринимает его всерьез. А высказывание премьер-министра в twitter или facebook - весьма легкомысленно (как, впрочем, любой “кухонный” разговор).
В словосочетании “высокое положение” мы автоматически ассоциируем верх с властью, что легко объясняется физическими законами - ведь с высоты удобнее атаковать противника и защищать свою территорию.
Доминирование и подчинение всегда связано с позицией по вертикали - хищники придавливают свою жертву к земле, люди преклоняют колени перед “высшими”, а последние приказывают строить огромные дворцы ради придания себе силы и могущества.
Так было на всех континентах во все времена, и никакие достижения современности - ни цифровые технологии, ни генная инженерия, ни глобальная связь - не могут обуздать желание влезть на самую высокую гору, ударить себя в грудь и заявить, что ты теперь - высший из высших.
Впрочем, такой же эффект (иногда неплохой) дает такая манипуляция, как ракурс
съемки. Исследователи как-то задались вопросом, каким образом это используется в средствах массовой информации. Они взяли списки американского журнала Time “100 людей, оказавших влияние на мир” и попросили указать ракурс каждого снимка фотографов-профессионалов. Те заявили, что все снимки сделаны снизу. То есть, СМИ специально показывают бюрократов, глав корпораций и богачей кадром снизу вверх - чтобы они выглядели более властными. Снимки же людей обычных (или находящихся в беспомощной ситуации, например, во время голода и войны) чаще сделаны сверху вниз.
Еще один показатель власти - размер. Великие империи, крупные животные, большие автомобили - все это автоматически ассоциируются с силой и напором. А в случае недостатка реальной величины, люди и животные создают ее видимость. Так, некоторые рыбы при нападении хищника заполняют водой брюхо и начинают казаться втрое больше. Коты взъерошивают шерсть, а политики окружают себя прислугой и охраной: любых “королей”, как известно, делает свита.
В самых разных культурах “высшие” стоят прямо, расставив ноги и не смыкая рук, тем самым занимая большее пространство. Что в очередной раз доказывает, как сознание влияет на физические состояние.
Конечно, повысить свой статус всего лишь переменой позы вряд ли получится. Но знание всех этих принципов поможет стать хотя бы менее восприимчивыми к попыткам воздействовать на нас так называемой “властью”.

“Высшая каста” любит себя отделять, хотя такое чисто физическое понятие как “дистанция” важно для любого человека, поэтому любое вторжение в него считается грозной опасностью. В любых конституциях мира это отражено в статьях о “неприкосновенности частной жизни”. Биологи считают, что причина заложена еще в древности - когда некто или нечто приближалось на расстояние удара. Сейчас при нарушении нашего личного пространства - в переполненном ли автобусе или из-за назойливого “внимания” госорганов и электронных систем - мы испытываем страх и дискомфорт.
С другой стороны, массовое “общение на расстоянии”, “удаленная работа” и все прочее в модном режиме “онлайн” делает наш мир однобоким и плоским.

Анатомия, физиология, антропология, медицина накопили огромный материал о теле как биологическом феномене и природном фундаменте человеческого существования.
В каждый момент бодрствования наш мозг использует опыт - в виде тех или иных понятий, чтобы руководить действиями и приписывать значение ощущениям.
К примеру, является ли Плутон планетой или нет? В космическом пространстве массы сферических каменных предметов, они реальны и самых разных размеров. Но сама идея “планеты” придумана людьми.
Или взять такое понятие как цвет. “Красный от стыда”, “зеленый от зависти”, “серый бюрократ”… подобные фразеологизмы показывают, как сильно на нас воздействует тот или иной оттенок. Красный - связан с опасностью, угрозой или агрессией. О любом раздражающем явлении или человеке мы говорим, что он “действует, как красная тряпка на быка”. Стоп-сигнал светофора мы замечаем на самой высокой скорости, а при виде знака красного цвета на двери чувствуем, что не хотим туда заходить. С одной стороны, мы воспринимаем красный как цвет запрета и неудачи. (Может быть потому, что когда-то двойки выставляли красными чернилами, а ошибки подчеркиваются красным штрихом или карандашом?) С другой - спортивные команды, одетые в красное, выигрывают чаще, а политики надевают красный галстук, когда хотят убедить публику поверить их обещаниям.

Белый - ассоциируется с чистой, светом, спасением. Так, в христианском мире ангел-хранитель всегда одет в белую одежду, а в сказках принцессу, заточенную в башню, спасает рыцарь на белом коне.
Черный, наоборот, символизирует зло и нечистоту. “Черный день”, “черный список”, “черный рынок”, форма охранников, эсэсовцев и полицаев - все это воспринимается как пугающее и неприятное.
Несмотря на все попытки маркетинга провозгласить черный цвет “деловым стилем” или “элегантностью”, в нашем сознании он символизирует недобрую тьму. Мы ассоциируем связь света с добром, а тьмы со злом автоматически, когда говорим о “светлом будущем” или называем “темными веками” эпоху мрачности и упадка.
Это деление также закреплено на биологическом уровне. Люди - существа дневные, и при солнечном свете, когда все четко видно, жизнь менее опасна. По крайней мере, нам так кажется.

Человеческие эмоции - явление удивительное. Они не только связывают наше сознанием с миром, но и являются основой для таких понятий, как дружба, честь или статус.
Мы переводим взгляд вверх, когда говорим: “они там решили”, хотя знаем, что никто из членов правительств или депутатов не вышагивал по ступеням зданий.
“Холодный человек” не стоял на морозе, а “выйти за рамки шаблона” можно и не сходя с дивана.

Без сознания (или духа) тело - ничто, оно не способно существовать автономно.
Этим вовсю пользовалась “святая церковь”, настаивая на первичности души и “греховности” всего бренного. Психотерапевты школы Фрейда, напротив, считали физический организм фундаментом психики.
В реальной жизни все переплетено. Боевой дух поднимает людей на подвиг, смех придает силу, гнев рушит казавшиеся незыблемыми здания и законы. Ученые находят все больше доказательств, что это две взаимосвязанные сущности человека, хотя и не могут конкретно объяснить, почему тело одухотворено, а душа телесна.
Впрочем, подобное дуалистическое представление еще в XVII веке сформулировал нидерландский философ-рационалист Бенедикт Спиноза. За что, естественно, был отлучен от общины, и зарабатывать на хлеб ему пришлось шлифовкой стекол.

…Если исходить из того, что человек - это биологическое существо, где эмоция - способ реакции на мир, а чувство - форма его восприятия, то тело - особая точка пересечения внешнего мира с внутренним, в которой осуществляется не просто их соприкосновение, но и осмысление сосуществования.
Все наши духовные действия основаны на телесности. Это материальная основа человеческой сути, реальность, которая связана с природой и подчиняется ее законам. Специфическими особенностями этой реальности являются пространственная ограниченность, циклическое развертывание биологической программы и полная зависимость от требований естественной необходимости.
При этом физическая ограниченность никак не совпадает с нашими ощущениями.
Сознание меняет не только расстояние (если мы бывали на Сейшелах, легко можем ощутить себя там же, находясь в Лондоне или в Москве), но и время. Часы и минуты сотканы из прошлого, настоящего и будущего, которые, переплетаясь, нарушают линейную последовательность. Так, открывая бутылку португальского портвейна, мы видим сверкающий океан, сосновый утес и номер отеля, где в качестве подарка стоял тот самый портвейн. Еще трясясь в очереди перед кабинетом дантиста, мы уже чувствуем боль.
С одной стороны, тело включает человека в реальность и делает его однородным с ней, с другой - именно оно отделяет его от мира, устанавливая границы.
Эмоции же делают возможным развитие человеческой целостности благодаря постоянному обмену с окружающей средой, любым веществом, энергией и информацией.
Более того - воспоминания о прошлых эмоциях влияют на наши физические ощущения в настоящем.

По мнению автора исследования “Как рождаются эмоции” - профессора психологии Бостонского университета Лизы Баррет - классический взгляд на чувства - как на готовую вставленную в мозг цепь - сомнителен с научной точки зрения. Сотнями экспериментов доказано, что эмоции не встроены, а составлены из базовых частей.
При этом они не универсальны - то есть, одно и то же явление отнюдь не вызывает одинаковые чувства. Они различны как для отдельного человека, так и для разных культур. Так “пандемийные новости” одних вгоняют в истерику и ужас, у других вызывают стойкое отвращение ко всему, что связано с правительствами и медициной, а третьих поднимают на бунт.
На самом деле, эмоции никем и ничем не запускаются: вы их сами создаете.
И они абсолютно реальны. Конечно, не совсем так, как молекулы или нейроны. Скорее, это означает, что в разных ситуациях у одного и того же человека (или группы людей) одна и та же категория эмоций вызывает различные реакции тела.
Когда ученые прикрепляют электроды к лицу человека и измеряют, как в реальности двигаются лицевые мышцы, они обнаруживают колоссальные различия, а не сходство.
Один человек чувствует гнев, и у него повышается кровяное давление. А у другого - нет.
У кого-то учащенные удары сердца, покрасневшее лицо, спазмы в желудке и слезы могут осмысливаться как страх, у кого-то, наоборот, как радость.
Единственным разумным научным выводом является то, что эмоции - это не то, что мы о них привыкли думать.
Теория конструирования эмоций самим человеком принципиально отличается от догмы. Но она более оправдана с научной точки зрения. (Если, конечно, считать наукой повторяемость доказанных феноменов)
Эта теория может не соответствовать тому, как вы обычно испытываете эмоции, нарушать глубокие убеждения о том, как работает психика, откуда появились люди и почему мы действуем и чувствуем именно так, как мы это делаем.
Но почему людей должно волновать, какая из теорий эмоций правильна?
Хотя бы потому что вера в догму сильно на нас влияет, но мы не всегда это осознаем. Взять, к примеру, прохождение досмотра в аэропорту, когда молчаливые работники транспортной безопасности просвечивают вас и оценивают вероятность того, что вы несете террористическую угрозу. Обнаруживать обман и оценивать риск на основании мимики и телодвижений их обучала программа SPOT (досмотр пассажиров с помощью техники наблюдения). То есть, была использована догма о том, что те или иные движения раскрывают ваши внутренние чувства.

Но научные свидетельства доказывают - то, что мы видим, слышим, ощущаем, является конструкцией мира, а не простой реакцией на него.
Используя понятия, мозг одни вещи группирует, а другие отделяет. К примеру, из трех возвышенностей две воспринимаются как холмы, еще одна - как гора.
Конечно, эти границы имеют физические ограничения - вы не воспримете гору как озеро.
С помощью тех же понятий мы создаем запах и вкус. К примеру, от мороженого розового цвета мы ожидаем, что оно будет ягодным, и если у него оказывается вкус лосося, мы считаем его отвратительным. Или нет - если любим рыбный мусс.

Изменчивость является нормой. Когда вы сердиты, вы можете сильно хмуриться, кричать, смеяться или даже оставаться в мрачном спокойствии. Базовые системы, которые составляют психику, взаимодействуют различными способами, при этом у них нет какого-то главного “управляющего” или “босса”.
Впрочем, считать их полностью независимыми, словно разобранные куски машины, тоже нельзя, потому что взаимодействие порождает новые свойства, которых нет в отдельных частях. Страх ощущается как опасность, когда автомобиль крутит на скользкой дороге. Или азарт - если все то же самое происходит на американских горках.
Когда вы видите мужчину, который, нахмурившись, топает ногой по мостовой, то можете предположить, что он зол. Ваш собеседник скажет, что он расстроен. Сам же мужчина ответит, что просто стряхивает грязь с ботинка.

Вся наша реальность состоит из понятий, которые мы создаем. Классический вопрос философии - слышен ли звук падающего дерева в лесу, если рядом никого нет? Падающее дерево производит вибрации, то есть, звук в механическом смысле. Но чтобы услышать его, нужно ухо, а чтобы понять, что упало, необходимо знать понятие “дерево”.
То же самое происходит и с эмоциями. Вы не можете испытывать радости без понятия “радость”. В каких-то культурах нет понятия “печаль”, а есть лишь вид усталости, похожей на физическое недомогание.

“Понятия - это инструменты, которые мозг использует для придания смысла происходящему и для правильных предсказаний. С ограниченным набором инструментов много не объяснишь, - считает Лиза Баррет. - Если у вас есть только молоток, все вокруг кажется гвоздями. Чем большим количеством слов можно описать явление, тем легче понять свои эмоции, контролируя тем самым ресурсы организма. Каждое мгновение тело посылает информацию мозгу. Мы не анализируем внутренние процессы в организме, но именно они влияют на настроение. И наоборот. К примеру, если вы нервничаете во время обеда, то добавляете около 100 калорий ко всему съеденному - при стрессе мозг замедляет метаболизм.

Нам кажется, что тот или иной стимул порождает реакцию. На самом деле, мозг готовит нашу реакцию заранее. К примеру, когда вы хотите встать, мозг начинает регулировать кровяное давление, чтобы получить нужное количество кислорода для этого движения.
Вы взвинчены, недовольны, чувствуете беспокойство? Прислушайтесь к своему организму: возможно, вы просто сильно устали, и чтобы успокоиться, нужно всего лишь отдохнуть. “Тревога” и “усталость” - совсем разные явления. Так же, как “подавленность” и “депрессия”, “любопытство” и “жадность”. Как только вы правильно назовете эмоцию, которая вами движет, реакция тела тоже изменится. Вместо того, чтобы нервничать из-за страха, что “все пропало”, можно создать решимость сделать что-нибудь еще лучше.

Человеческий мозг - мастер обмана, который тысячелетиями большей частью был успешным. Радость, печаль, удивление и другие чувства кажутся настолько различными и ощущаются настолько естественными, что мы уверены: у них всех есть отдельные причины внутри нас.
И пока в течение тысячелетий люди пытались разобраться в дилемме духа и тела, распространилось массовое представление, о том, что человеческая психика создана всемогущей силой. Для древних греков это была природа, воплощенная в богах. Христианство вынуло человеческую сущность у природы и поместило ее в руки единого всемогущего Бога. Дарвин выдернул ее обратно, приписав эволюции. Внезапно оказалось, что у людей больше нет бессмертной души, а есть лишь совокупность внутренних сил, которые борются за контроль. Мозг предположительно сражается с телом, рациональность - с эмоциональностью, кора - с подкоркой, а все, что снаружи - с тем, что внутри. Переживания эмоций объявлены доказательством, что люди - это животные. Но так как мы можем победить своего “внутреннего зверя”, то считаемся особым видом.

И только научные открытия последних лет доказали, что человеческий мозг развивался в контексте разных культур, создав более одного вида психики. К примеру, жители Запада уверены, что мысли и эмоции - это нечто фундаментально разное, часто конфликтующее. В буддийской философии нет четких различий между мышлением и чувством.

Биолог Стюарт Файрстейн считает любопытство самым лучшим способом изучать мир:
- “Попробуйте относиться спокойнее к неопределенности, находить удовольствие в загадке и быть достаточно думающим, чтобы сомневаться. Такая методика позволит вам смотреть спокойно на все, что нарушает ваши глубокие убеждения, и испытывать удовольствие от охоты за знаниями”. Если же заменить слово “проблема” словом “приключение” или попытаться превратить задачу в решение, то жизнь станет гораздо интереснее.

Дорогие друзья!
Так как счет издателя "Новости Хельсинки" (European values) по требованию финских бюрократов закрыт, вы можете перечислить любую сумму на тот счет, который еще работает:
IBAN FI25 1820 3000 0185 31 BIC NDEAFIHH
Nordea Bank Finland

Наша новая книга "Постгуманизм" уже сверстана - нужны только средства на ее печать: 20 000 евро